Алкогольное хобби…
Я всегда двояко относился к хобби и людям, самозабвенно занятым своим увлечением и готовым посвящать все свободное время какому-то делу.
Одни из них, не жалея сил, наматывают километры на велосипеде по городу и его окрестностям. Другие с фотокамерой наперевес ищут все новые и новые поводы для серии гениальных снимков. Третьи с присущей маньякам методичностью лепят свое тело в спортивных залах. Четвертые предпочитают проводить выходные с удочкой, раздавая знакомым и соседям традиционно ненужный еженедельный улов.
Например, я всегда с интересом наблюдал за теми, кто вчера начал вышивать крестиком, сегодня просыпается с мыслью заняться выпечкой модных макаронсов, а назавтра мечтает постичь гончарное искусство, как моя супруга Катерина. С другой стороны, я уважаю людей, которые постоянны в выборе увлечения и занимаются любимым делом годами, как мой тесть Владимир Русанов, уже много лет посвятивший спортивному рыболовству.
Но каким бы ни было хобби, оно всегда увлекает. Сильно. До эйфории, до трясучки, и до «совсем-уже-с-ума-сошел-со-своей-выдумкой!» При этом, даже если увлечение мимолетно, оно все равно дает положительный опыт и массу приятных воспоминаний – я попробовал, это было весело, я многому научился, обрел много знакомых, иду дальше. Но если хобби захватывает надолго, результатом становится отточенное временем мастерство, компания единомышленников и новички, спешащие перенять бесценный опыт, до которого самостоятельно идти долго, а хочется вот прям сейчас и сразу.
При этом сам я никогда не причислял себя к числу людей, одержимых каким-то одним делом, но увлекался и интересовался многими вещами. Благодаря врожденному любопытству, упорству и образованию я зарабатывал интеллектуальным трудом, но всегда любил работать руками – во многом благодаря отцу, который меня этому научил.
Мой отец, Леонид Хецуриани, был замечательным человеком, одним из лучших в городе мастеров по ремонту гидравлической техники. У него были золотые руки и удивительно доброе сердце. Он мог починить практически безнадежную технику в долг, потому что работягам нечем было с ним расплатиться, а потом забывал такие долги. Он любил работать и на земле. Просыпался в 5 утра и выходил на участок, где его ждали питомцы: огурцы-помидоры, яблони-сливы и виноград. Отец любил и берег виноград, который чубуками достался ему от старого знакомого грузина. Виноград – это там, где твой дом, это воля и воспоминания о родном очаге в Грузии, к которому нет больше дороги. Видимо, так учил его дед, Георгий Хецуриани, попавший в Казахстан после военного плена, потому что именно так отец научил меня.
Наблюдая за отцом, я с ранних лет понял, что любовь к виноградной лозе – это в грузинской крови. И совсем не важно, в какие земли занесло грузина, он, следуя генетической памяти, начнет выращивать виноград, будет праздновать Ртвели, делать вино, петь застольные песни и произносить тосты за Сакартвело, за мирное небо, за тех, кого с нами больше нет и за тех, кто останется после нас.
Я много лет помогал отцу собирать виноград, делать из него вино и чачу. На все домашние застолья он всегда выставлял крепкую чачу, от которой на душе сразу становилось легко и чудесно. От нее тянуло на дружеские разговоры до утра, которое, кстати, всегда было добрым. Чистая, как слеза, чача обеспечивала утром отличное самочувствие без похмелья и таблеток Alka-Seltzer.
Вином и чачей мы отмечали все семейные праздники и годовщины. Я помню, когда отец узнал, что моя супруга беременна, он пообещал мне в подарок три литра чачи, если УЗИ покажет внука. А когда я приехал с результатами и потребовал свои три, отец от радости поставил пять литров жгучего напитка. Впрочем, эта чача закончилась в первую же неделю после рождения моего сына, так все спешили отметить со мной появление маленького Георгия Хецуриани.
Отец погиб почти два года назад, в сентябре, перед самым Ртвели. Тогда горе было слишком велико, чтобы собирать виноград без отца. Тот урожай весь пропал.
Но я не мог просто так бросить виноград, посаженный отцом. Так пришла моя очередь о нем заботиться. Я делал все то, что делал мой отец: готовил его к зиме, срезал засохшие побеги, весной направлял лозы на нужные перекладины, летом обильно поливал. Я знал каждую гроздь урожая, следил как ягоды наливаются цветом. А когда пришла пора Ртвели я сделал то же, что делал мой отец: позвал сына и мы собрали весь виноград.
Тогда я сделал вино и чачу, но без помощи отца это было сложно. Надо сказать, что с технологией я был знаком достаточно хорошо – годы наблюдения и работы с отцом не прошли бесследно. Я знал, что и как надо делать для получения необходимого результата, но часто не знал, почему надо делать именно так и именно в такой последовательности. Мне помогли врожденное чутье, Константин Нагаев, оказавший помощь по организации технической стороны процесса, и интернет, обеспечивший огромным объемом нужной информации.
Но, начав изучать секреты приготовления вина и чачи, я уже не мог остановиться и, как небезызвестная Алиса, все глубже и глубже проваливался в кроличью нору под названием «производство алкоголя». Я узнал о способах и технологиях получения различных спиртных напитков, понял, чем бренди отличается от рома, а бурбон от виски, выяснил ономатологические причины названий писко и кальвадос. Эти слова стали для меня не просто названиями, а предметом изучения с точки зрения истории создания, уникальности рецептуры и ингредиентов. Это увлечение захватило меня настолько, что я заказал новое оборудование, с помощью которого можно было воплощать в жизнь все самые дерзкие свои задумки. Теперь я могу готовить не только чачу, но и хлебные вина, ароматные водки, виски, ром, кальвадос и бурбон.
Теперь я часто допоздна не сплю, постигая премудрости. Я нашел единомышленников, с которыми можно обмениваться тонкостями дела. Я подбираю рецепты и готовлю разные напитки, угощаю ими друзей, слушаю мнения и делаю выводы. Я в самом начале пути и надеюсь достичь мастерства.
А вам есть чем со мной поделиться?